22 мая 1986 в народном суде Василеостровского р-на г.Ленинграда началось слушание дела Георгия Михайлова [1986, 7/8-13]. Председательствует судья Козин, обвинение поддерживает прокурор А.П.Осипов, защищает Г.Михайлова адвокат М.И.Микуйко.
Г.Михайлов обвиняется по ст.93 УК РСФСР (“хищение государственного или общественного имущества, совершенное путем мошенничества”). Ему вменяется в вину, что он, “воспользовавшись доверием судебного исполнителя”, похитил картины и графику, которые, “согласно вступившему в силу решению суда (1979) были конфискованы и принадлежат государству”. Г.Михайлов, якобы, похитил ряд работ, которые ему были переданы судебным исполнителем Андроновой 20 апреля 1983 при вскрытии опечатанной комнаты, где находилась коллекция Г.Михайлова, конфискованная после вынесения Г.Михайлову приговора по первому делу (1979). В комнате находились также картины, которые принадлежали другим художникам, и которые должны были быть им переданы. Общую стоимость похищенного следствие оценивает в 50 тысяч руб.
Дело полно противоречий и неясностей, которые следствие так и не устранило после передачи дела на доследование. В деле отсутствует документ, определяющий количество живописных и графических работ, подлежащих конфискации (решение о конфискации так никогда и не было исполнено). Нет также документа, определяющего, какие именно работы были переданы Андроновой Г.Михайлову. Названия картин, о которых идет речь, ббыли даны им произвольно экспертами, составлявшими акты, и сейчас невозможно установить, какие именно работы следствие имеет ввиду. Документы, приобщенные к делу, противоречат друг другу. Многие из них фальсифицированы. Таково, например, имеющееся в деле “письмо” Товарищества экспериментального изобразительного искусства (ТЭИИ). ТЭИИ направило в суд заявление о том, что это письмо поддельное, но суд отказывается приобщить это заявление к делу. Суд отклонил также ходатайства о приобщении к делу ряда других важных документов.
Г.Михайлова привозят в суд и увозят из суда в наручниках. В наручниках его держат и в камере. Фактически Г.Михайлов находится без наручников только во время судебного заседания. Его постоянно лишают сна: будят в 3 часа утра, хотя заседания суда начинаются в 10 час. 30 мин. В суд его отправляют без завтрака, дневной рацион сухим пайком ему не выдают, вечером в тюрьме не кормят, ибо “уже поздно”. Протестуя против всего происходящего, Г.Михайлов 29 мая 1986 объявил голодовку. В тот день во время судебного заседания ему стало плохо. Медицинской помощи, однако, ему оказано не было.
В зале суда, кроме специально приглашенной публики, находятся 6 человек из числа близких Г.Михайлова, в том числе мать и сестра. “Представители общественности”, находящиеся в зале, выкрикивают в адрес Г.Михайлова оскорбления. Судья этого не пресекает, несмотря на протесты самого Г.Михайлова и его матери. Жена Г.Михайлова, француженка Вероника Маршал запросила визу в СССР, чтобы иметь возможность присутствовать на суде, однако ей в течение долгого времени визу не давали, ссылаясь на “отсутствие мест в гостинницах”. Наконец 29 мая 1986 виза ей была выдана. В.Маршал намерена 1 июня 1986 прибыть в Ленинград.
В суд вызвано более 30 свидетелей. В числе свидетелей художники Евгений Михнов, Виктор Забелин, Николай Зверев, Александр Вязьминский, Ирина Тихомориова, Юрий Брусовани, Ковальский. Художник Александр Исачев, проживающий в г.Речицы (Гомельская обл. БССР), в суд не явился. Все художники дали показания в пользу Г.Михайлова. Кроме них, в качестве свидетелей выступили судебный исполнитель Андронова, народный заседатель Скарга, участвовавший в процессе 1979 и ряд других лиц.
Суд, по-видимому, продолится еще всю первую неделю июня.
Вести из СССР 